Автор: Kozak

Это был 1993 год. Я работал в службе охраны. Устроился подработать на вторую работу охранять общежитие учебного заведения и студентов, которые там жили из других городов. Гонял местных женихов, пытавшихся на всю ночь пробраться в женский корпус через окна и балконы на любовные подвиги и джиги-джиги. Работа была интересная. Много молодежи и общения с ними.

Был сентябрь, начало года. Много приезжало поступать студентов, и их распределяли по корпусам и комнатам. Одним вечером вахтерша у входа говорит мне, что в моем корпусе, который выделили нам – охранникам, временно поселили одну девушку. Она под вопросом поступления. Ибо у нее обнаружили сыпь на теле. Не прошла медосмотр. Ей дали комнату рядом с нашей. Вечером я сделал обход по инструкции. Проверил все комнаты, чтобы не было посторонних женихов. Ибо рождаемость детей не входила в планы учебного заведения. Закрыли с вахтершей входные двери в 23.00, и начался режим тишины. Проверил коридоры и окна. И тут появляется эта девушка и спрашивает, когда я иду спать к себе. В руках у нее была хоккейная клюшка. Где она ее взяла – не знаю. Я отвечаю – ты иди спать и закройся, я имею ключ и сам открою корпус. Она ушла.

Через время прихожу уже за полночь в нашу с напарником комнату. Вижу – она лежит на кровати напарника. Напарник в эту смену не пришел. Я удивился, что она в нашей комнате, и спросил. Она ответила, что ей одной страшно в комнате в пустом корпусе. Я говорю – ну хорошо, спи здесь, но только долго не сиди и выключай свет потом. Она лежала и читала тетради. Я лег, локтем руки прикрыл глаза от света и пытался поспать пару часов. Я начал засыпать.

Потом чувствую какое-то неожиданное беспричинное волнение и страх. Сердце начало стучать быстро, просто колошматить, и я слышал биение сердца аж в ушах. Я отошел от полудрема и вслух говорю, – снимая руку с глаз, что мне что-то нехорошо. И поворачиваю голову к ней. Вижу – свет горит еще и, значит, она еще читает, – думал я. Смотрю сквозь низ стола, что стоял между кроватями, в ее сторону и вижу, что она лежит и пристально смотрит на меня своими черными глазами. И она после моих слов начала хохотать как бы с довольством и ухмылкой и говорит мне – ну конечно тебе будет плохо, я же ведьма! Я немного ошалел от ее слов, ибо у меня от этого состояния необъяснимого страха и быстрого сердцебиения была в душе паника. Я отвернулся от нее и стал мысленно читать молитву Отче Наш, ибо не знал, как совладать с собой.

И буквально через минуту сердце тук-тук и потихоньку стало биться спокойно, и ушла пелена страха. Как будто жар сошел с тела. Я не подал вида, что похолодел от ее слов и ее взгляда черных холодных глаз и спрашиваю ее – почему она ведьма. Она начала рассказывать, что ее род был проклят. Что ей сны никогда не снятся. Что во снах она видит только человека в черном, сидящего на столе, который ей говорит, что нужно делать. Что я имею силу, но не знаю, как ею пользоваться.

Я до сих пор думаю, что она хотела от меня тогда, когда воздействовала на меня. Может секса. Может просто применить на мне ее силу. Не знаю. Я до сих пор помню ее черные глаза и острый нос. Волосы черные и длинные, но как бы они имели грязноту и были как хвост лошади по внешнему виду. Грубые и как бы износившиеся и покоцанные. Ее бесформенное тело.

Мы потом проснулись. Утром умылись. Она мне дала свое полотенце. Потом думал – может не нужно было вытирать лицо ее полотенцем. Она не поступила в училище. Уехала домой. Куда не знаю. Больше ее не видел.